Лифт, спустивший нас с служащим в подвал-хранилище, открылся, предоставляя взору коридор, уходящий вперёд, с каждой стороны которого насчитывалось по пять решетчатых дверей, ведущих к личным ячейкам, а в конце массивная бронированная дверь с несколькими хитрыми замками к куда более серьёзному хранилищу.
    Мой сейф все семь лет был в ближнем левом помещении, открыв которое, служащий, на его бейдже было написано Дж. Виллоус, пропустил меня внутрь, после чего зашел и сам. Отомкнув мою ячейку и достав внутренний бокс, он поставил его на стол за шторкой. Посмотрел на меня.
- Мне нужна всего пара минут, спасибо, - ответил я, заходя за шторку и снимая рюкзак.
    Вот он, мой личный бокс. На крышке немного пыли. Под крышкой свёрток из промасленной бумаги. То, что я получил, пройдя войну. Точнее, закончив службу. Beretta 92FS. Деревянные накладки на рукоять с надписью CPL R. Rush. Прекрасное оружие. Получил его от своего сержанта в подарок. Говорят, деньгами сбросился весь взвод. Пистолет все эти годы хранился тут... Уже спустя неделю после возвращения из армии я арендовал ячейку, разобрал пистолет, вычистил и, обильно смазав и упаковав, поместил на хранение. Хотел оставить войну позади, наверно. Чёрт, я ведь так никогда из него и не стрелял. Много раз был в тире и стрелял из таких же моделей, пока мой личный лежал здесь, потом уехал в Индию и, спустя полгода, купил на чёрном рынке ТТ. Потом был Макаров, был даже Glock... Для меня в Индии не всегда было спокойно...
    Я разворачиваю свёрток, проверяя, не появилась ли ржавчина или налёт на деталях, но нет, всё в порядке. Хорошо смазал. Правильно упаковал. Достаю из рюкзака бумажный пакет, заготовленный ранее, укладываю в него свёрток. Файл с документами на оружие, хранившийся тут же, кладу в внутренний карман рюкзака.
***
    Выйдя из банка я тут же вижу пару человек на противоположной стороне улицы, что идут на демонстрацию с какими-то плакатами. Про демонстрацию я слышал, даже проезжал мимо на такси по пути в банк, но присоединяться к ней посчитал глупым и опасным. Неоправданный риск...
    Я отхожу от входа и заворачиваю за угол к месту для курения, уже закуривая сигарету. Есть пара свободных мест на скамье напротив урны. Я сажусь, жадно затягиваясь, достаю записную книжку и ищу номер своего агента по недвижимости. Спустя пять минут для меня становится новостью, что агент сменил городской номер, а мобильного у меня нет. Проклятье, полгода назад получал же от него письмо на почту. Там, среди расчётов и номеров чеков, было же что-то еще... Кажется, я как раз читал что-то... что-то по астрофизике, какие-то статьи из "КалТека", вот и решил просмотреть позже... Чёрт... Попытки зайти в почту с телефона безуспешны - местный оператор как-то конфликтует с безымянной моделью телефона.
    Нужно купить новый телефон. Возможно что-то сенсорное, как сейчас принято. Я смотрю на людей вокруг. Многие заняты своими смартфонами. Самсунги, Эпплы, Нокии... Разберусь позже...
***
    Как оказалось, в Вашингтоне до сих пор среди таксистов много индусов. Сегодня до гостиницы меня вёз индиец Брама Пармаха. Я всю дорогу говорил с ним на хинди и называл по имени, а он, в свою очередь, называл меня Рашбаба, добавив "-баба" в знак уважения. Кажется, он так и не понял, что Раш, это фамилия, а уважительная приставка "баба" лепится к имени. Или же он делал так преднамеренно. Я не хотел его поправлять. Поговорили мы славно. Брама три года работал таксистом в штатах, живя в однокомнатной квартире с тремя друзьями(Бахман, Мандип и Сандер), тратя по минимуму на себя, а деньги, что оставались в конце месяца, они высылали своим семьям в Чандигахар.
    У Брама было три дочери. Три дочери, это три будущих жены, а каждой нужно приданное. Индийцы, по крайней мере прошлое поколение, в этом вопросе всё еще щепетильны...
    Выйдя из такси у гостиницы, я расплатился и пожелал Браму счастья его семье и красоты его дочерям. Он же пожал мне руку обеими руками, а новый клиент, тот самый немец, встреченный днём, уже садился на заднее сидение...
    В поднявшемся настроении я зашел в вестибюль.

Отредактировано Ronald Rush (05.08.2015 20:47:59)

Я секунду смотрел на пустую графу, на листок с надписью, соображая, как всё это относится ко мне. Кажется, я всё понял уже в тот момент, но потребовалось немного времени, чтобы осознать.
- Конечно, - сказал я, ставя подпись и стараясь совладать с голосом и лицом, ощущая, как сердце подпирает куда-то в шею, стесняя дыхание. Подпись вышла неровной.
Кто следит? Люди, мутанты? Что значило это "в номере"? Они следят и они же в номере, или следят именно тут, а в номере чисто? Я был беспечен, да. Прилетел днем! Не прошло и дня, еще даже не стемнело, чёрт, а уже следят!
- Горничная убрала в номере? - спрашиваю я, ощущая, как на затылке шевелятся волосы. - Там чисто?
Не знаю, пойм... кто ты? Карлайл. Поймёт ли намёк? Забудьте про горничную, Карлайл, чисто ли в номере?

Я ощущал, как моему мозгу в черепе становится тесно от количества мыслей. Или от кровяного давления. Оба варианта хороши.
    Сердце колотилось. Мозг работал на пределе. Ощущение где-то такое-же, как работать под пулями среди глиняных хижин в Ираке. Успеваешь прогнать десятки мыслей за одну секунду. За пять секунд, пожалуй, способен написать докторскую.
    Прошло совсем немного времени после выхода из самолёта. Половина светового дня... С двухтысячного года биометрические данные служащих армии США хранятся в базах. Мои отпечатки, анализ крови, проба слюны. Всё это у меня брали. Есть прямые связи с моими легальными кредитками, банковские счета, паспортные данные, загранка, соц страховка. Это всё есть у государства. Это всё могут получить и просто люди с хорошими связями. Даже я сам, наверно, мог бы найти себя. Я был беспечен. Слежка уже тут. Возможно и была всё время. Если она была, то сработали они чисто, а если они только объявились, но администратор в курсе, значит они ждут конкретно меня, зная что им нужно. Значит планируют захват. Чёрт, я бегаю уже не так хорошо, как когда-то. Проклятье. Варианты побега? В баре есть вход за стойку, за входом должна быть кухня, из кухни есть выход во двор... почти всегда от там есть... выезд со двора - арка сбоку от отеля. Даже если туда пробиться, то не вариант. Слишком близко к парадному выходу, а там обязана меня ждать группа прикрытия. Она должна быть... Если не во двор, то на лестницу, а там или, опять же, во двор, или вверх. Крыша? Не меньше шести метров между домами! Зелёная зона и улица. Не допрыгнуть. Лифт? Подняться, сойти на чужом этаже, уйти по лестнице... Чёрт, нет. Туалет на первом этаже без окон. Подвал? Неизвестно. Пожарные лестницы? Неизвестно. Силовое решение? Сила тут только на стороне неизвестных.
    Серьёзно? Без вариантов?
    Я сделал глубокий вдох.
- Я подожду тут, - ответил я Карлайлу за стойкой. Ответил не дрогнув голосом, спокойно. Ясный рассудок, это прекрасно. Ощущение тупика перед носом и неизвестности за спиной возвращает его в одно мгновение. Добавил уже одними губами. - Всё в порядке.
    "Человек переживает ощущение страх только три секунды. Всё, что после - самовнушение." Не помню кто это доказал, но он был прав. Хорошие военные знают, что это правда... Ну что же... Если нельзя убежать, то я предпочту уйти. Не хочу попадать в наручники с руками за спиной, получать по лицу прикладом, мешок на голову, удар под дых, угрозы...
    В животе растёт маленькая сингулярность, сжимая кишки от волнения. Почки отдают зудом. Адреналин, попадая в кровь, делает зрение резким и контрастным. Отражение в полированном металлическом блюде, что стоит на полке за администратором, вместо неясной мути выдаёт вполне понятную картинку. Безвкусный кондиционированный воздух обретает запах. Слух улавливает и разделяет каждый голос в холле и у дверей.
    Спасибо, адреналин, ты отличный наркотик!
    Вспоминается, очень отчётливо, фраза Лебовски "Вы слишком беспечны, док. Будьте осторожнее, зима для мутантов уже близко"... Стоп! Нет-нет-нет, ошибка, это моя фраза, а не Майи! Я сам её придумал, когда мы распрощались. И да, я был беспечен. Очень беспечен, решив прилететь в штаты в поисках ответов. Кажется, ответы сами нашли меня...
    Я разворачиваюсь и спокойно иду к креслу рядом с человеком, что держит газету. Найти нужного было совсем не сложно. Иду не спеша, тихо, держа руки на виду, чтоб не дать повода... Проклятье, как я сразу его не заметил? Какая выправка, взгляд, дыхание! Чёрт возьми, он ведь и сам нервничает... Я сажусь на кресло рядом.
- Давайте без сцен, я поеду добровольно, - говорю я ему, вполне спокойно, тихо, смотря при этом вперёд, в арку, ведущую к ресторану, на еще одного громилу с газетой.
    Ну конечно...

Сердечный ритм довольно быстро возвращался к обычному, рабочему, пускай и ускоренному, относительно здорового, как это всегда происходило в Ираке. Организм требовал кислорода. Я старался дышать глубоко, но не слишком быстро, старался сохранить хотя бы видимость спокойствия. Организм вспоминал как это, работать при стрессовых обстоятельствах.
- За что тебя?
    Серьёзно? Вас послали меня задержать, даже не дав вразумительной причины, или ты хочешь услышать её от меня лично?
- Пока не знаю... надеялся вы мне ответите, кем бы вы ни были. - Спокойно ответил я, продолжая смотреть перед собой. - Возможно я выбрал плохое время, чтобы вернуться на родину в штаты...
    Я гулко, как всегда в моменты напряжения, выдохнул. Посмотрел вбок, мимо "мужчины с газетой" в сторону лифтов и дверей на лестницу, проследив за ползущей вниз стрелкой индикатора этажей.
- Оказывать сопротивление не стану. - Мой голос стал, кажется, даже спокойнее, чем у моего "соседа" - Сколько вас тут, четверо? Пятеро? Три группы, как я понимаю? - Словно размышляя вслух, говорю я. Смиренно добавляю. - С моей стороны было бы глупо пытаться, да и зачем? Я ничего не сделал.

Прекрасная постановка вопроса. Просто прекрасная. Я лишь пожимаю плечами и, отвернувшись, недовольно веду головой, параллельно с хрустом размяв шею. Смотрю на подходящих от лифтов людей. Это и есть ваш главный? Не выглядит особо опасным противником, но опыт общения с опасными людьми показывает, что не всегда они должны выглядеть как матёрые волки. Этот выглядит серьёзно, да, но... страха нет. Или это всё адреналин. Я смотрю на него из кресла снизу вверх, пока он же впился в меня взглядом.

- Доктор Раш. - Поднимаясь с кресла, вставляю я, даже не пытаясь перебить или остановить его.
    Совершенно никакого официоза... Майор такой-то, рука у виска, вы обвиняетесь, вся херня... Они явно лишены бремени бюрократии и имеют много свободы, чтобы не представившись и не предъявив хоть каких-то обвинений просто так паковать меня, взяв под локоть. Или это армейские, или специальное подразделение ФБР/ЦРУ, или что-то посерьёзней, свободные ребята, что не отчитываются перед властью... это было бы хуже, да, хуже...
    Меня выводят на улицу. Я не сопротивляюсь, иду как ведут. Замечаю в стеклянных дверях отражение Мориса с телефоном и лица ведущих меня людей. На улице неожиданно свежо, тело от волнения почти не ощущает реальной температуры. Меня не слишком грубо загрузили во внедорожник за углом, предварительно забрав рюкзак и проверив одежу. Сели вокруг, захлопнули дверцы. Стриженный затылок водителя, плечи, локти, тёмная обивка салона, тонированные окна, духота, ёлочка освежитель воздуха на зеркале, пустой крепёж под дробовик на спинке пассажира...

- Доктор. - Зажатый с двух сторон, я вновь поправил я мужчину, осматривая салон и людей в нём. Вопрос про родину я проигнорировал. - На кого вы работаете? Зачем вам я?

    Я слушал ответ, смотря вперёд, в лобовое стекло, на крыши машин, едущих рядом с нами, после чего с сомнением посмотрел на окончившего фразу Дженкинса. "А если подтвердится? Тогда что?" хотел было спросить я, но передумал. Волнение как-то само собой прошло, что было странно, ведь волноваться таки стоило. В лучшем случае, они могут запереть меня в клетке на неопределённый срок, а в худшем -  разобрать на запчасти для изучения...
    В итоге я вообще ничего не ответил, продолжая молча сидеть между агентами.

- Да, будут. Серьёзно, прекратите прижимать меня плечами. - Ответил я, пытаясь занять более удобную позу. - Никуда я не денусь, черт возьми.
    Каждый раз, когда меня так прижимали плечами, зачастую начинался с того, что ко мне на улице подъезжала машина, после чего вежливые но настойчивые служки индийских криминальных авторитетов везли меня к их боссам. Каждый чёртов раз они прижимали меня плечами. Каждый. Раз. Как будто я мог куда-то деться. Да, знаю, что это работает и как психологическое воздействие, но в Индии за шесть лет со мной это так часто проворачивали, что я уже не реагирую.
- И я так и не пообедал. - Словно прося прощения, добавляю я. - Поужинать бы по приезду...
    Дальнейший путь прошел довольно тихо. Я был предоставлен своим мыслям на тему "Вы слишком беспечны, док", пытался придумать что же мне делать дальше, как себя вести и на что, вообще, надеяться. Невольно, я слушал дыхание агентов, естественные отголоски их организмов, болячек и старых травм. Не прибегая к глубокому сканированию, конечно, а лишь слушая то, что их организмы сами шептали мне о своём состоянии. В такой тишине сложно не ощутить... Иногда звуки двигателей проезжающих мимо машин отвлекали меня от своего нехитрого занятия, но мы всё ехали и ехали дальше.
    В очередной раз я стал больше обращать внимания по сторонам лишь у КПП на въезде в какой-то комплекс и дальнейший путь вплоть до остановки на территории паркинга у какой-то двери.
    Держи себя в руках, Раш...
- Моя остановка?