После объявления заданий, я был как на иголках – Джесси опять отправляли на какое-то особо опасное задание, и это выводило меня из себя. Нет, я само собой понимал, почему было именно такое распределение обязанностей (видимо, мои кубики на животе Лижье не впечатлили), но как же чертовки страшно было отпускать его от себя. Отпускать, словно мы больше не увидимся! Но хорошенько взяв себя в руки, я сделал над собой просто гигантские усилия, улыбаясь закрывшейся за его спиной двери. Обещал, что все будет отлично – путь только попробует не сдержать обещание!
А тем временем перед моим собственным заданием мне нужно было пройтись по магазинам и привести себя в презентабельный вид, ведь скоро мое идеальное лицо вновь может засверкать на экранах миллионом телевизоров и сто процентов многие узнают в роскошном мужчине известнейшую мужскую модель, бизнесмена и просто элиту общества, познавшего путь Свободы, живущего высоко в горах среди монахов и познающего себя и мир путем раскрытия потенциальных чакр и чего-то там еще. Ну, как-то так. А значит, мне была прямая дорога в забегаловки с индийскими тряпками и прочей хренью. Покидал магазин я с тремя огромными пакетами шмотья, накладных волос, бус и благовоний.
Если бы не эти чертовы приготовления, я бы приехал, как положено – за полчаса, а теперь, несясь по коридорам здания, сбивая с ног персонал, я влетел в нужную студию, и, сделав пару глубоких вдохов, широко улыбнулся удивленным друзьям. Еще бы – вид истинного посетителя индийского базара, Алладин отдыхает: соответствующий макияж (стрелки, тональник, переводные татуировки на лице и руках, пятно на лбу), много бус, очки в фиолетовой оправе, белоснежные до пояса дреды, собранные в какие-то подобие мальвины с вплетенными живыми лилиями, штаны-алладины расцветки укуренного наркомана под героиновым приходом в фиолетовых тонах, темно-зеленая футболка с различными надписями, в тон ей тапки и жилетка с прекрасным лотосом на пол спины. Само-собой, аромат благовонялок вокруг заканчивал образ окончательно. Живи долго и процветай. Изобразив соответствующий жест рукой, я сел на свободное место, в противоположном конце помещения от ребят. Естественно, что в любой момент мы могли с ними переписываться по интерактивным часам или телефону, сообщения на которых исчезают сразу после прочтения (а памятью у меня в последнее время ох беда!). Приготовившись слушать беседу, я улыбнулся всем сидящим рядом соседям.

Отредактировано Frankie Weber (14.03.2016 12:40:55)

На площадке бурлила жизнь. Операторы сновали туда-сюда, тестируя технику. Режиссер что-то тихо говорил своему ассистенту, который записывал информацию в блокнот. Вскоре на площадке появился и ведущий. Подойдя к режиссеру, он громко сообщил, что Липман уже гримируется в первой гримерке, а вот Полански опаздывает, а начало шоу через десять минут. Было видно, что это его явно беспокоило.
- Марша, отнеси Липману кофе, я просил пять минут назад! - обратился ассистент режиссера к какой-то, появившейся на площадке девушке. Спохватившись, она развернулась и бегом направилась за кулисы.

Тем временем, на трибуне среди зрителей разразился спор:
- Мутанты опасны, их нужно изолировать, - говорила молоденькая девушка в очках своей подруге. - У нас в колледже по обществознанию будет семинар на тему опасностей нового мира, мира будущего. Я как раз взяла тему мутантов, и собираюсь выложиться на все сто. Тем более, что эта тема сейчас у всех на устах, она злободневна как никогда.
- Да чем же они опасны? - засмеялся один из парней с соседнего ряда, услышавший их разговор. - Они просто люди и не виноваты, что родились такими, - заметил он. И его друзья, сидевшие по обе стороны от него, согласно закивали.
- А что если эти люди захотят уничтожить мир? Взорвать мост, сжечь пол-квартала, или заставить тебя говорить то, что ты говорить не хочешь? - парировала студентка...

Конгрессмен Липман появился за двадцать минут до начала съемок. Это были его не первые дебаты и, разумеется, точно не последние. Проходили они в большинстве своем по самому обычному сценарию: участники пытались загнать друг друга в угол и оторвать кусочек кровившей плоти, которая свидетельствовала бы об агрессивной и беспрекословной победе. В дебатах важна была зрелищность, все остальное отходило на задний план.  И у проблемы мутантов были все шансы вырваться вперед по части спорности решений.
С Адамом Полански они сталкивались и не раз. Приверженец Конституции, он всегда горячо отстаивал права и свободы людей, чем и занимался всякий раз, когда на заседании поднимался вопрос о принятии закона.  Эти речи уже успели набить оскомину, потому что ничего нового в них не было и быть не могло.
Липман поблагодарил молодую девушку за принесенный ею кофе, выпив его залпам, несмотря на температуру напитка. Дискомфорта или волнения перед грядущим не было. Скорее наоборот, был интерес. Кто знает, быть может ему на этот раз преподнесут нечто интересное, вместо самых обычных слов о нарушении конституции. Дамы и господа, на территории США действует смертная казнь – не это ли главный залог нарушения всех возможных прав и свобод человека?
Не исключено, что он был в достаточной степени самоуверен, если не опасался своего противника, но у него были все основания. Повторение из раза в раз одного и того же создавало ощущение постоянства.