Прогулка по вечернему городу обладала своей притягательностью – улицы уже опустели, да и вечером вряд ли кто-то Рейну вообще заметит, не говоря уже о том, что ее полупрозрачность будет кому-то бросаться в глаза. Правда, это также и означало, что девушка вряд ли могла с кем-нибудь пообщаться в это время. Все-таки в это время найти людей для общения можно было лишь по разным барам и кафетериям, но там подобное дело было довольно хлопотно – иногда когда садишься напротив человека, они рано или поздно все-таки замечают, что за собеседником-то спинка стула просвечивает.
Прогулка по городу, освещенному красными лучами закатывающегося за горизонт солнца, впрочем, тоже имело свои плюсы. Во-первых, с этими невероятными длинными тенями, огненными бликами и окрашенным в розовое небом город сам по себе становился очень живописным. Во-вторых было относительно тихо, если так можно говорить о редких прохожих и иногда проезжающих мимо машинах. Жалко, что в бестелесном состоянии нельзя было поиграть на флейте, а то девушка обязательно где-нибудь устроилась бы, чтобы немного поинтересоваться. Несмотря на то, что вся ее одежда оставалась на ней, когда она бродила призраком, даже капюшон свитера все также прикрывал голову,
Рейна почти повернула на очередном повороте, как увидела довольно странную картинку – у какого-то офисного здания остановилась черная машинка и из нее вышло три человека в пиджаках. Почему-то они сразу не понравились девушке. Видимо дело было в том, что подобная одежда очень напоминала ей бывшего приемного отца, которого она боялась, толком даже не понимая, почему. Они зачем-то пошли внутрь здания, хотя почти все окна, кроме одного, были уже темными. Что могло понадобиться подобной компании в подобном месте, стало для девушки любопытными и она неслышной тенью прошла за ними, остановившись у двери. Люди спокойно начали на пункте охраны демонстрировать свои удостоверения и по пути разговаривали между собой.
- Там точно она осталась?
-Да, проверили уже. Просто просим безо всяких угроз и всего такого проехать с нами. В конце концов, обычная журналистка.
- Обычные журналистки у таких людей интервью не берут. Может, сотрудничать не будет. Упирать на свободу прессы, слова и все такое.
-Нет никакого закона, который позволяет брать у опасных преступников на свободе интервью и после этого не говорить  об обстоятельствах, как было оно получено. У нее скорее долг гражданина США есть, но это уже всякие судейские пусть разбираются.
Рейна ничего толком не поняла, о чем, собственно разговор. Но ей просто не понравились эти люди, которые рассуждали о законах и о том, что они вправе делать. Ей не было никакого дела до законов, ей было важно помогать людям. А раз эти люди идут куда-то, куда их, видимо, не звали, то, вероятно, они приехали вовсе не помогать. Потому, пройдя сквозь несколько стен, Рейна обогнала их и бегом пробежалась по лестнице, стараясь добраться до нужного этажа, где горело окно. Она решила, что просто предупредит  засидевшуюся журналистку о подобном событии. А там уже пусть она решит, что ей делать с этим.
Быстро прибежав на нужный этаж, Рейна поняла, что не знает, в какой комнате может находиться та, кого ищут эти люди в черном. Подойдя к ближайшему окну, она попыталась сориентироваться, но потом просто пошла вдоль внешней стены, проходя сквозь внутренние перегородки. Хорошо быть призраком – нет нужды даже в кислороде, потому сложно было даже устать быстро идти или бежать. Если бы она прошла такую же дистанцию в своей реальной физической оболочке, то уже наверно бы хрипела и лежала бы на полу, пытаясь передохнуть.
Наконец она нашла единственный освещенный кабинет и женщину, которая в нем сидела, уставившись в монитор компьютера. Неслышно подойдя к ней и, усевшись на ближайший стул и положив локти на стол, она решилась заговорить.
- Привет. Там люди к тебе идут. Тяжелые, неприятные. Они, похоже, ищут того, с кем разговаривала ты и записывала его слова. Они, наверно, уже на этаж поднимаются, хотят увезти тебя куда-то.
Рейна не знала, какая реакция будет у этой женщины, но раз уж взялась помогать, то лучше подождать того, что ответит журналистка на подобное предупреждение.

Страх, непонимание, тревога. Рейна так часто видела эти эмоции, так часто слышала их в чужих голосах, что девушке иногда казалось, что они вживлялись в ее призрачное тело, следовали за ней, подобно тени, подобно шлейфу или аромату цветов, если бы призраки могли пахнуть. К сожалению, она понимала, что мало что может поделать с этими чувствами других людей, не знала, как их убрать. Да, может, в конце обсуждения она сможет как-то успокоить своих собеседников и перевести тему с ее прозрачности на что-то другое. А поначалу всегда приходилось терпеть ворох подозрений и предубеждений.
Вот и сейчас стоило ей сказать слова, как рыжеволосая женщина разве что не подпрыгнула за столом, изрядно встрепенувшись. Ее глаза смотрели на Рейну с таким знакомым выражением, что вызывало довольно двоякие чувства. С одной стороны это было некоторое удовлетворение от того, что текущий миропорядок все-таки явно не поменялся. Люди все также пугаются, вздрагивают, не верят. Их чувства можно было понять, все-таки не каждый день встречаются полупрозрачные подростки. Рейна вот сама не видела ни одного и гадала о том, одна ли она в этом мире или нет.  Но с другой стороны это печалило. Ей хотелось, чтобы ей радовались, ей улыбались. Девушка была бы рада увидеть хоть слабую толику какого-то признания хоть от кого-нибудь помимо своего престарелого опекуна.
- Я здесь, пытаясь помочь, пытаясь уменьшить чужую боль, - сбивчиво и путано попыталась быстро ответить Рейна на вопрос, кто же она. Сложно сказать самое важное, когда времени мало. Что же важно? Как ее зовут? Имя вряд ли что-то может дать. Ее призрачное состояние вряд ли было тем, что именно нужно разъяснять. Оно в каком-то смысле было лишним, мелкой вредной деталью, добавляющей искаженности ее образу. Чем-то, что портило каждую встречу, каждое знакомство, перекручивая чувства окружающих в негативные. Причуда этого мира, которая портила все, к чему прикасалась. Но именно это несовершенство, эта ошибка позволяла Рейне нарушать законы жестокой реальности. Ведь именно это позволяло бывать там, где ей, будь она обычным человеком, не было возможности побывать. Очень легко ходить призраком там, где вздумается. Нет никаких вопросов, нужно ли ей куда-то заходить, к чему это может привести. Имея реальное тело, такое невозможно получить. Не хватало лишь человеческого признания. Такой мелкой, жалкой детали. Такой, чтобы вот эта рыжая женщина сразу переключилась на то, что ей сказала Рейна, а не на то, кто она и как здесь оказалась. В результате сколько драгоценных мгновений прежде чем журналистка начала тревожиться по поводу других незваных гостей?
-Не знаю. Они говорили о законах, о правах и прочих странных вещах, - не зная, как толком описать людей, которые пришли по душу незнакомки. Можно было бы описать их предпочтения в одежде, но Рейна чувствовала, что это последний вопрос, который занимает журналистку.
- Я их задержу немного, - предложила Рейна негромким ломким голосом. Конечно это было довольно нервное занятие – разговаривать с людьми, которые ей вряд ли будут рады. Но несколько секунд для рыжеволосой женщины она точно урвет. Потому встав со стула, в опоре которого она на самом деле не особо нуждалась, Рейна прошла мимо женщины на выход через дверь. Своим особым способом,  не трогая ручку или еще что-либо, а проходя сквозь все подряд. 
Пройдя большое помещение с кучей столов, Рейна дошла до лифта, как раз, чтобы столкнуться с поднявшимися людьми в черном.
-Вы совершаете ошибку.  Люди не живут законами, люди живут чувствами, понятиями хорошо-плохо, -  Рейна пыталась выразить им свою мысль, мечтая о том, что она не просто их задержит, а еще и вообще остановит и заставит повернуть назад. Благо люди уже остановились на выходе и уставились на нее.
-Марк ты видишь то же, что и я? Этот мальчик… или девочка, в общем, просвечивает?

-Мутант? Здесь? Она здесь из-за журналистки?
- Нет времени выяснять. Заберем ее с собой, -  прокомментировал один из людей. Он подошел к Рейне и попытался положить руку ей на плечо. Вот только мужская ладонь прошла сквозь слегка вздрогнувшую от укола страха Рейну. Она боялась прикосновений, хватки на своем теле, чувства подневольности и невозможности сделать что-то. И лишь разумом она могла понять, что ей ничего сделать не смогут, потому смогла как-то заставить себя успокоиться.
- Не получается. Так, фотографируем ее, потом будут искать ее специалисты уже.
-Подними голову, девочка, - кто-то потребовал, но девушка только наоборот, опустила голову и разглядывала ботинки  этих людей. Почему-то легче было думать о них, как о лишенных лиц, индивидуальности, различий. Она иногда украдкой поглядывала на них сквозь немного просвечивающий капюшон, видя силуэты и действия. Вот один из них поднял мобильный телефон зачем-то.
- Не отображается. Что делаем? – Рейна чувствовала себя довольно странно. Впрочем, а кто бы в такой ситуации чувствовал себя вполне нормальным образом? Ее обсуждают, словно какой-то предмет, объект для изучения. Не как человека, как мыслящую личность, имеющую свои желания, чувства, мнение.
Потому Рейна, подумав, что дала достаточно времени журналистке, чтобы сбежать, ушла сквозь стену в сторону, желая добраться той стороны, где, по идее был двор. Она слышала протестующие голоса, которые требовали от нее остановиться, представиться и сказать еще много других вещей. Но их Рейна старалась проигнорировать. Это нехорошие люди, им незачем знать ее, незачем искать ее, ей и без этого хорошо. Она слышала шаги преследования, но мужчины не умели все-таки проходить сквозь стены. Дойдя до окна, Рейна вышла через него, упав с некоторой высоты совсем не первого этажа на ноги. Никакой боли, никакого ощущения удара. Просто было какое-то осознание, что вот на этом месте надо остановиться. Движения ее призрачных ног были такие же, как будто она спрыгнула с бордюра, лишь слегка согнулись, а потом девушка Рейна дальше пошла, как ни в чем не бывало. Она думала найти эту рыжую женщину, чтобы успокоить ее немного. Благо она увидела в полумраке двора уходящую куда-то за угол рыжеволосую женщину и поспешила за ней.  Она надеялась, что ничего плохого в итоге не произойдет, что все, кто искал эту журналистку, просто уедут ни с чем.
- Я здесь, - догнав новую знакомую, отозвалась Рейна,  так как вспомнила, как в первый раз она вздрогнула от неожиданного голоса девушки, которая как всегда ступала неслышно. Все-таки  она не хотела приносить с собой страхи и тревоги внезапностью своего появления.