После шумного города через фиговую звукоизоляцию желтого автомобиля такси, я поняла, как я катастрофически скучаю за своим черным монстром - доджем. Его пришлось продать в Монреале, так как таскать его за собой по всему свету не представлялось возможным. Галантный и молчаливый секъюрити указал мне на нужную дверь в гостиной, а я тихо-тихо, стараясь не привлекать к себе внимания, хотела прошмыгнуть в толпу агентов и скрыться среди них. Но сложно скрыться там, где пока попивает кофе один только Гент. Я едва кивнула ему, и взгляд мой, ведомый наверное чувством обоняния проскользил к накрытому столу. Аппетита пока не было чуть менее, чем совсем, так что стакан воды, и я уже опускаюсь в соседнее с Уолтом кресло.
- Привет, - уже поближе поздоровалась я, делая после один глоток.
Выглядел он устало. Я тоже не спала всю ночь. Вообще плохо сплю в последнее время с тех самых пор, когда провалила то задание. А тут... разбор полетов после миссий, на которых не было меня. Значит ли это, что я потеряла доверие в глазах руководства? Или это просто наваждение и моя больная фантазия?
Я прикрыла глаза, растворяясь в мягкой мебели и чувствуя, как я постепенно сама становлюсь креслом. Запах кофе дразнил и манил, но вставать и идти за ним было чертовски лень. И еще я кажется не выпила тех чудодейственных пилюль, что прописал мне улыбчивый психолог. Сама бы я в жизни не обратилась к врачам такого рода - мама настояла, не желая слушать оправданий. Вот я и пошла. Только из десяти приемов, объявленных матери, я посетила всего три.
- Мы пришли слишком рано, или же это остальные задерживаются? - не поднимая головы задала я вопрос, надеясь, что Уолт и так поймет, кому он адресован.

От юбки и рубашки я избавилась сразу же, как только задание закончилось, запихнув в мусорный контейнер. Пиджак же оставила себе на память. Он был неплохой, а главное не выглядел так, словно мне нужно напялить под него сарафанчик с рюшечками и обернуть шею жемчугами. И брошка, большая брошка – как же я могла забыть.
Франк и Джесси усвистели по своим делам, так что мы особо не пообщались после задания. Не то что мне было очень жаль, но хотелось бы подтвердить свои подозрения. Возможно, почти наверняка, в кабинете мог находиться сейф, скрытый от посторонних глаз. Мы так торопились, что ограничились лишь его компьютером, но кто знает, что бы смогли найти там. Стоило ли на собрании говорить об этом? Ну, я придерживалась того мнения, что Лижье не обязательно было знать о таких тонкостях дела. С другой стороны, у нас действительно было слишком мало времени, чтобы еще и начать вскрывать сейф. А уж картина маслом – растянувшийся на полу без чувств Вебер его не добавляла.
В ногах, обутых в простые теннисные тапки была приятная легкость, позволившая вприпрыжку долететь до нужного этажа и остановиться только когда дорогу преградил охранник, направивший меня в гостиную.
Интересно, а как Лижье живется под носом и правительства США и их тоталитарных замашек? Спокойно и припеваючи? О, ну это как минимум интересно.
О других группах и заданиях, которые им поручили, я слышала лишь краем уха, потому как первая встреча с Лижье мной была пропущена основательно. Вот что значит опоздать – на пару часов, а не каких-то там минут.  Слышать – слышала, а значит примерно представляла кого там могу увидеть.
- Какие люди, - с порога завопила я, с ажиотажем глядя по сторонам и вместо толпы агентов  лицезрея всего лишь троих.  Забавно, но взгляд первым делом выцепил блондинистую макушку Роуэла, которая принадлежала все-таки Осту, а не Весту. Не виделись мы давно, но различия в их виде я успела найти еще во время просиживания на территории НИИ.
- Смотри не подавись своим багетом, Роуэл, - поучительно процедила я, давя смешок.
- Кортни, привет, - с ней мы жили в одной комнате во время учебы и, чего уж там, она казалась одной из тех немногих личностей, которые меня ничем не раздражали. Так что ей я помахала рукой, пока не обратила внимание на восседающего в кресле Гента, тоже решившего перекусить.
- Что Гент, жена не кормит? – вопрос должен был звучать с сожалением, но у меня вышел скорее просто поддразнивающий. Но зато беззлобный.

Бывает так, что становится тошно с самим собой и ты бежишь. Бежишь яростно, от всего, пытаясь сжечь все мосты, но всё равно оставаясь на месте, даже сбив упрямый лоб в кровь об внутренние лабиринты собственных чувств, где страх щедро мешается с виной, плодя неуверенность и отчаяние. Трудно тонуть в этом болоте, раз за разом словно барон Мюнхгаузен вытягивая себя за собственную косу. Пока ты там, ни один крик надежды не пробьёт вакуум отчаяния вокруг. Либо сгинь, либо выберись. Так вот.
Раньше с омерзением ожидал после заданий откатов и этого, вот, "болота". Ждал, всё зная про себя, но не в силах изменить выбитого по хребту собственного характера незыблемым кодом, не предполагающим подмен символов. Так было раньше, не ныне. Теперь у меня есть собственный путеводный костёр, пусть и горит он не для всего человечества, что к счастью. Моя, только моя. Из её объятий с лёгкостью даже на эшафот, а не то что на аромат свежесваренного кофе.
- Доброе утро, - зеркальные очки привычным движением наверх, придерживая длинные пряди над бритыми висками, - дамы, Вебер, прекрасно выглядите, - относительная правда, но правда, раз они живы и здесь, а не в клетках для подопытных,  - Роуэл, Гент, Торнтон. - Улыбка цветёт во все тридцать два, демонстрируя высокий профессионализм стоматологов НИИ.
В моих ладонях уже был стаканчик с не самым плохим кофе, а в крови гуляла эйфория откатов после телепортации. Помят слегка, не успел побриться, от чего в кой-то веки выгляжу приблизительно на свой возраст, но душ посетить успел. Дважды, всё оттягивая момент очередного побега.
Нет, конечно, абилку бессмертия и неуязвимости не освоил пока, от того где-то на периферии ощущений сквозит боль от ушиба рёбер да залатанное чуть более суток назад огневое. Но! Мне и в этом проще, чем многим, стоит только подновить ту извечную хмельную радость, что захватывает всё нутро после каждой телепортации.

Кажется, еще пара-тройка минут и я точно усну. Очень уж мягкое кресло, очень уж дурманит аромат свежей выпечки и почему-то совсем не бодрит запах кофе. Наверное, хотя бы потому, что нормальные люди его не нюхают, а пьют? А уж совсем нормальные иногда даже спят.
Когда я открыла глаза, поняла, что много пропустила - в полку нашем прибыло. Осту кивнула в ответ и тут же пожала плечами на его вопрос:
- Доехала без малейших проблем, вот уж не знаю, где носит остальных.
Едва я успела захлопнуть рот, как в комнате появилась Райли. Признаться, ее видеть было отрадно. Мы достаточно долго жили вместе, и хотя никогда особо не были близки, она была вполне себе ничего. Не задавала лишних вопросов, не лезла без мыла в... душу, да и я вела себя примерно аналогично. Так что сожительство наше можно назвать успешным. Но вот Райли переключилась на Гента, а я уж хотела обратно уходить в нирвану, как в дверях замаячили те, кого прямо можно было обозвать призраками прошлого.
Не так давно я встретила Джесси. Обычная забегаловка с очень посредственным меню, но каким-то чудом мы умудрились оказаться там в одно время. И нет, я не кинулась ему на шею, не попыталась его убить на месте. Я даже не стала выяснять отношения. Мы и впрямь выпили по чашке горячего и разбрелись, словно старые знакомые. Слишком много времени прошло, да и не просто было воскресить того, кого давно похоронил. Осталась только колючая мысль, что и "оттуда" возвращаются.
Не вздрогнула, не издала ни одного лишнего звука, глядя на Франка, чей взгляд не уловила бы лишь круглая дура. Хотелось было развести руками и сказать, что на сокровище, возле которого он сейчас так усиленно увивается, я более не претендую, но решила тактично промолчать, лишь улыбнувшись и опустив глаза. Надо же, а говорят, что время не лечит. Быть может, лекарь из него никакой, а вот учитель превосходный.
- Привет, - снова поздоровалась со всеми, кого еще не успела поприветствовать ранее, махнув и вошедшему следом Лиону.
Ожидание затягивалось, а стрелки на часах, казалось, замерли, забыв продолжить очередной круг.

Подобных массовых собраний на моей памяти не было уже давно. И все это заставляло только больше задуматься: действительно ли все настолько серьезно? Правда, глупо сомневаться, зная, как много агентов приказом начальства было выдернуто из привычной жизни.
Признаюсь, после жуткого вечера и ночи, идти на общую встречу мне хотелось не очень. По сумрачной физиономии мужа было понятно, что ему туда хочется еще меньше моего. Однако мы были здесь, в Вашингтоне, и личные проблемы, даже в виде краха семейной жизни, не являлись достаточными уважительными причинами. А значит надо брать себя в руки, спрятать красные от недосыпа глаза за темными очками, и вперед. Делать вид, что все отлично.
Нас с Эдом беспрепятственно пропустили в квартиру, где как-то неуловимо присутствовал дух хозяина, хотя его самого видно пока не было. Ну, или я просто такая впечатлительная. В комнату мы вошли, будто окунулись в день, прожитый лет пять назад. Хотя по ощущениям, прошло целое столетие. Воздух, наполненный расслабленной болтовней и смешками. Улыбки старых знакомых, уже и не надеявшихся увидеться… И как бы мне, такой впечатлительной, не хотелось поздороваться со всеми, кто не бывал на базе, и кого не видела так долго, появление самого Лижье, заставило отложить все на потом.
Усевшись наконец на диван, я направила свой слух на приветственные речи, не забывая при этом с удовольствием разглядывать присутствующих. Кто-то, прямо скажем, выглядел помято. Но это почти сразу объяснилось возникшими подробностями о заданиях. Комментарии о которых я и приготовилась слушать.

Отредактировано Zoe Bruitfort (22.12.2015 18:32:58)

Вчерашний день кончился так. После завершения задания мы обсудили его ход - все отлично справились со своей работой - и разошлись. Я отправился в мотель. Дверь нашего номера была закрыта на ключ, и внутри никого не было. Я позвонил Констанс, но она не отвечала. Я выждал время, и позвонил ещё раз, потом ещё, но никто не взял трубку. Я прождал до позднего вечера и сделал звонок на офис Лижье в Монреаль, поскольку его личного номера, естественно, у меня не было. Моё сердце было не на месте, и я, возможно, немного повысил голос, настаивая на том, чтобы меня связали с Ректором или выдали мне информацию по местонахождению моей жены. Секретарь вежливо попросил меня успокоиться и подождать: возможно, что-нибудь мне вскоре станет известно, но дать никаких сведений он мне не может. Это подтвердило мои опасения. Я знал прекрасно, что это случается и как это случается, но не мог поверить, что это произошло с моей семьёй, что Констанс исчезла.
Незаметно наступило утро.
Я обнаружил это, лёжа в не разобранной постели, ещё в ботинках, едва ли успев проспать часа два. Моё состояние показалось мне совершенно не годным, я чувствовал себя не в порядке. В конце концов, я специальный агент, я мужчина, я шотландец, в конце концов, может, не всё так плохо, и она скоро вернётся.
Душ, свежая одежда, кофе, завтрак. Да и, пожалуй, если я немного выпью, никто не обратит внимания. Я просто должен взять себя в руки, я ведь не сопляк, она же не умерла, это просто наша работа. После последнего года бесконечной нервотрёпки и ада, после вынужденного отдаления от друзей и активной работы... нужно просто продолжать в том же духе, в котором я начинал во всём этом деле, и благодаря которому я всё ещё крепко стою на ногах.
Своевременно прибыв на штаб-квартиру, я поприветствовал коллег и занял место на свободном дальнем кресле. Я понимал, что несмотря на суету и шум пропажа Конни не останется незамеченной, ведь она всегда была душой компании, а тут нас собралась полная гостиная: подошли и те, кого на первой встрече не было. Например, Брифор и Невидимка незаметно для меня заняли пустующий край широкого дивана, от которого я неосознанно отгородился ладонью, облокотившись на тумбочку, а напротив них в кресле притаилась Кортни Роджерс, которую я тоже в суете сперва не увидел, и потому лишь сейчас подал знак рукой, мол, привет, извини, не заметил.
Мир видится как сквозь толщу стекла, когда тебя отделяет что-то такое, что для тебя имеет огромное значение, а для других, видимо, нет. И хотя горло ещё опоясывает кольцо жара, как это бывает в детстве, когда ты борешься с желанием разрыдаться, я уже взял себя в руки, ещё вчера вечером, нет, ещё вчера утром, по правде говоря, когда мне пришлось уйти на задание и оставить её дома одну в таком самочувствии...
Вскоре появился командир, началось обсуждение миссий, и я стал внимательно слушать отчёт ТиДжей, внедряясь в настоящее, сопоставляя с тем, что вижу: состояние Гудмена, Томпсона, Вестона Роуэла - это который из них? - и оценивая, как поступил бы я.

Отредактировано Alan Ferguson (25.02.2016 00:54:35)

Агенты, агенты, агенты… - дурацкое ощущение, когда вчерашние щенки пытаются косить под матерых волков. И не важно, сколько лет прошло, сколько свободных полетов и падений. Наверное это не пройдет никогда, для меня этот детсад так и останется сопливой кучкой молодняка. И на обращение к Очкастой я по старой привычке едва заметно напряженно приподниму бровь в сторону большого начальства. Хотя в этой пигалице давным давно независимости больше, чем в статуе свободы. Знакомые лица мелькали, натирая мозоль на воспоминаниях и заставляя больше и больше хмуриться, особенно когда речь заходит об операции по освобождению Чака. Мда, этот, мать его, не Норрис. Красиво на фоне подбитого из пистолета танка уходить в закат слабо. Зато идея вполне в духе нашего обожаемого директора: не предупредить, кого достаешь из пекла, не можешь рассчитать силы, не знаешь чего ожидать, еще одна подстава в типичном Лижье-стайл. Чтоб этому с*кину отродью в сортире захлебнуться!
Я покосился на малую, глазищи покрасневшие, от друзей она старательно отшучивалась по дороге, стараясь держать марку. Из-за меня. Поэтому еще меньше хочется видеть все эти физиономии, вгоняющие в шестилетнее дежавю. Гудмен, Роуэл, Роджерс, снова Роуэл, Грэхем, опять, мать его, Роуэл… а, нет, это я просто в обратную сторону голову повернул. Короче, сраный бардак. Глаза б мом вас всех не видели, студенты, любимые!

Доклад Тимберли, как всегда, был сдержанным и лаконичным. Меня всегда поражала ее способность выделять главное и оставлять эмоции за порогом, входя в мой кабинет. Кажется, я никогда не видел ее расстроенной или взволнованной, тем более испуганной или плачущей. Разве что уставшей. Без сомнения, один из лучших наших агентов, и самый лучший из тех, кого создал НИИ. Ей я, пожалуй, мог бы доверить прикрывать свою спину, ибо для таких, как она, долг важнее эмоций. Для Брифора, как оказалось, тоже, поэтому-то он и сидит сейчас с выражением, будто лимон проглотил, и его жена выглядит не лучше. Но я с самого начала говорил, что никаких отношений со студентами быть не может, да и вообще отношений, в том числе между агентами. Я давно все это видел и знаю, к чему это приводит. Например, к двум девочкам-мутантам, чьи родители мертвы, а сами они - мишени для спецслужб. Понимает ли это Брифор, женившись на этой девочке? Что будет, когда она захочет детей или случайно забеременеет? Вот Джефферсон и Гент, похоже, поняли. И Сэйдж поняла, поэтому ее нет сейчас здесь. И Вебер за это пострадал... Личная жизнь и работа в ДженЭкс не совместимы.
Слово взял Оуэн, и я нахмурился оттого, как резко его ответ контрастировал с речью Тимберли. Уверенности не было никакой, эмоции скрыты хуже некуда, да и не поверил я ни единому слову, слишком хорошо  знаю Чака. Но промолчал, кивая.
- Большое спасибо за работу. Думаю, в сложившейся ситуации было сложно добиться большего, чем вы сделали. Добытую вами информацию передали нашим аналитикам, по результату обработки данных мы сделаем выводы о работе Ти Ай и о том, что следует предпринять дальше.
Глотнув еще кофе, я повернулся к агенту, не являющемуся мутантом, но тем не менее отлично зарекомендовавшему себя и заслужившему право работать в проекте.
- Агент Фергюсон, расскажите о вашей миссии.

Труп неизвестной женщины в доме человека, непосредственно общающегося с Липманом - это интересно. Можно раскрутить эту нить и дискредитировать его, чтобы помешать принятию закона. Если, конечно, получится притянуть его к этому делу хотя бы за уши, в чем я сомневаюсь, - размышлял, слушая доклад Фергюсона. - Секретные службы США очень обрадуются, что кто-то от их имени грабит политиков... Если горничная действительно вызвала полицию конечно. А иначе Кэмпбелл может и замолчать эту историю.
- Спасибо за качественно проделанную работу, агенты. Хорошо, что вы смогли изъять содержимое сейфа. По предварительным оценкам там есть то, что может оказаться полезным нашему общему делу.
Говорить о том, что задание им пришлось выполнять не тем составом, я не стал, по выражению лица Фергюсона было и так ясно, что он хотел бы задать мне пару вопросов, но боюсь, мы оба знаем, что сказать мне ему нечего, а у него и нет нужды спрашивать. Если его жена не поставила его в известность о том, где находится, значит либо это ее желание, либо все настолько секретно, поэтому в обоих случаях я ему ничего не скажу.
- Агент Торнтон, ваша группа имела возможность пообщаться с мистером Кэмпбеллом на рабочем месте, пока группа Фергюсона посещала его жилище. Можете похвастаться результатами? - Обратился я к Джесси, который, кажется, думал совсем не о заданиях.

Сонливость сошла на нет сразу как только заговорила Тимберли, и я наконец заметил, что Чак пребывает в крайнем раздрае. Выражение моего лица сменилось на серьезное с лениво сонного. Да, не стоит забывать о том, что мы не в игрушки играем. Отчет Фергюсона был столько же конкретным сколько и загадочным. Труп в особняке...
Да уж, как-то отчитываться за задание, с которым мог справиться Франк без нашей помощи, было уже как-то стыдно что ли... Хотя с другой стороны, жертв нет, спалить наш спектакль можно было, лишь будучи телепатом. Другой вопрос, есть ли нужная  инфа на флешке. Но вот это ни я, ни Франк, ни Райли никак проконтролировать не могли.
- В результате операции была скопирована вся информация со всех жестких дисков личного компьютера Кэмпбелла. Сейф в кабинете обнаружен не был. Подозрений операция не вызвала. - Ненавижу, когда меня ставят командиром группы. Не знаю как там со стороны Лижье, а я по-прежнему себя чувствую зеленым салагой, который понятия не имеет как руководить людьми.
Хотя в то же самое время я пять лет чему-то кого-то учил. Считай руководил.
Я кашлянул и передал золотистую флешку, которая, слава техническому прогрессу, сильно упрощала наши нелегкие будни.
- Но архив с бухгалтерией у них в полной ж... катастрофе. - после нас-то...

- Что ж, агенты, и вас поздравляю с отлично проделанной работой. Надеюсь, добытая информация нам пригодится. А сейчас я хотел бы поговорить о том, что случилось вчера ночью и сегодня утром.
Я поднялся из кресла и прошел к дальней стене комнаты, где стоял сервировочный столик на колесиках. Только вместо угощений там лежали две стопки - утренние выпуски газет "Вашингтон пост" и "Миллениум". Подкатив столик в центр комнаты, я остановил его рядом с журнальным, на котором были кофе и закуски, и все могли дотянуться.
- Прошу, возьмите себе по экземпляру каждого издания и ознакомьтесь с первой полосой, у вас десять минут, после чего мы немного поговорим.
Это напомнило мне школьный урок литературы, только вот произведения были не очень-то художественными, и на кону стояла не оценка в табель, а нечто гораздо большее. Когда все закончили читать, я обвел взглядом аудиторию.
- Новости сообщают, что ночью "Знамя свободы" проникло на некую электростанцию, устроило там взрыв и погром, после чего им удалось скрыться, но с одной девушки сняли маску, и видевший ее дает показания. "Знамя" оставило на стене свою подпись, которую вы видите на фото в статье.
Ухмыльнулся и сделал глоток кофе, давая всем переварить мою мысль.
- А "Миллениум" в тот же день выпускает интервью с самим Сайберфоксом, который сообщает, что они не враги и не действуют грубыми методами. Внимание вопрос - кто из них лжет? Знамя ни на кого не нападало, или Сайберфокс хочет обелить себя, или "Миллениум" и вовсе не говорил с Сайберфоксом? И существует ли он вообще, или это просто некое знамя, за которым никто не стоит? И как в каждом из случаев это повлияет на нас с вами? И как нам узнать правду? Мне бы хотелось услышать ваше мнение, агенты. Кто начнет? - Я обвел тяжелым взглядом аудиторию.

Любимый начальник решил перейти к обзору прессы. Как здорово, что в лучших традициях ознакомления с утренней прессой есть возможность хлебнуть кофе из чашки и подышать бумагой с типографской краской.
Я хмыкнул на вопрос Лижье о том, кто же говорит правду. Что-то мне говорит о том, что у них просто очень хреново с организацией. Раз у них есть такие башковитые товарищи как Сайберфокс, которого до сих пор никто не поймал и не нашёл.
- Если предположить, что в Миллениуме написана правда, то Вашингтон-пост осветил акцию другой организации, прикрывающейся "знаменем". Хотя могу сказать, что ни у одной мало-мальски крупной организации, борящейся за что бы то ни было, нет абсолютно "чистого" досье. А нападением на электростанцию "знамя"могло привлечь внимание того слоя общественности, который не шерстит интернет в поисках просвещения и им нет дела до взлома Пентагона. Совсем другое дело - это настоящие мотивы и чего именно можно ожидать от них. Знамя является дополнительной головной болью, на которую не обращать внимания никак нельзя. - не думаю, что я высказался как-то конкретно. Но и радикальные меры, предложенные Лионом мне оптимизма не пробуждали. Осторожность - важная вещь в нашей работе.
А что касаемо правды, она у каждого своя. Но уже эту мысль я высказывать не стал.

Шейнис сказал дельную вещь.
Хотя глобальные проблемы политики и мутантов для меня со вчерашнего вечера отошли на второй план, я не переставал быть солдатом в вопросе практических мер. А по этому вопросу Шейнис говорил дельную вещь: "Знамя" вполне может работать на несколько фронтов, потому что целевая аудитория у них... весьма широкая. Учитывая ситуацию в мире, скорее всего они готовят полномасштабный переворот.
- Вполне возможно, Сайберфоксу выгодно было выставить власть как беспринципных диктаторов. А даже если это и не их рук дело, вряд ли они всегда будут действовать мирным путём. Ведь если все мутанты узнают о том, какую участь для них готовит правительство, не так просто будет направить их силы в конструктивное русло. Не думаю, что их главарь это не учёл. Но д а ж е  е с л и он захочет мирного разрешения дела, не факт, что он сумеет это провернуть. Так что тут надо... Я думаю, нам надо не соваться туда и не раскрывать себя, а выйти на них тайно и точно выяснить, какие у них планы. Вполне возможно, что нам ещё придётся за ними убирать.
Кажется, во мне проснулся старый спорщик.

Отредактировано Alan Ferguson (06.03.2016 01:14:15)

Вот странно было слышать нечто подобное от Томпсона. Я вспомнил ребят с базы, которых сейчас здесь нет, представил, что заказала бы Конни.
- Конечно, блин, опасны люди, на которых объявляют охоту и считают за нелюдей! Что им ещё остаётся. Конечно, они не будут очень рады ребяткам из правительственной организации, пускай и Канады (известно, что Канада будет пособничать США, что тут не поделай). Это яснее некуда, так что перед тем, как их останавливать, нужно подумать, что мы можем предложить взамен, потому что у этих ребяток нет другого выхода, кроме как засунуть властям динамитную шашку... В общем, когда одни мутанты вставляют палки в колёса другим мутантам, это абсурд, Бэтмэн против Супермена. Направить их в нужное русло - вот что нужно подумать как сделать.
Я отпил кофе, который, оказывается, войдя, себе налил, и почти почувствовал атмосферу паба в Пеникуике. Только вместо пива у нас кофе и чай, а вместо политики и спорта абстрактно и далеко - назревающая гражданская война, не побоюсь этого слова, конкретно и прямо под носом. И пока перевес не на стороне людей со сверхспособностями, вот эта вот малахольная позиция - разобраться, обезвредить - ничего не решит.

Отредактировано Alan Ferguson (09.03.2016 02:29:44)