Наверное, этим должен был заниматься не я лично. Все же дел у меня хватало и дома и просто, чтобы встретить нового мутанта в Знамя, у нас уже было достаточно квалифицированных участников, которые бы и проверили наличие хвоста, и выбрали правильную дорогу к дому. Однако у меня была мерзкая и постыдная правда, которую я предпочел прикрыть необходимостью поехать за Кельтом лично. Маскировка из этих доводов была настолько удачной, что я сам почти поверил, что иностранцу, который готов рискнуть спокойной и безопасной жизнью и, к тому же, владеющему навыками профессионального военного, надо одновременно оказать дополнительное уважение и проявить к нему дополнительную подозрительность. При этом истинная причина, по которой я стремился ранним, пасмурным утром выбраться из дома заключалась в том, что мне надо было банально отвлечься. После вчерашнего интервью я изрядно перенервничал, всю ночь вел себя глупо, не спал, обновлял страницу журнала Миллениум в сети, хотя и знал что так быстро печать не работает, совершенно ни на чем не мог сосредоточиться. Возможно, в таком состоянии и за руль садиться было небезопасно, но, поверьте мне, это было лучше, чем, например, пытаться, немного присоседившись к НАСА, искать среди геостационарного орбитального мусора себе спутник под изолированный канал связи.
Так или иначе, я припарковал свой Приус возле автобусной станции, куда приходил из аэропорта транспорт, за пятнадцать минут до его прибытия. Расписания не всегда отличались пунктуальностью, я не знал, как с ней обстоят дела у моего нового сотрудника, а потому приехать чуть раньше мне показалось не лишним. Я не пожалел об этом решении, и когда автобус прибыл минута в минуту.
Мы с Эйденом, по вполне понятным причинам, находились в неравном положении в плане информационной осведомленности. Я знал о нем почти все, он обо мне - только имя в интернете и текущий род деятельности без особой конкретики. Разумеется, узнать первым внешне его должен был я, но, поскольку мой дефект зрения не всегда компенсируется даже очками и, к тому же, за спиной у меня была бессонная ночь, я немного растерялся, когда водитель распахнул двери, и люди побрели толкаться к грузовому отсеку. Моему гостю пришлось подождать меня подле остановившегося автобуса. Зато когда толпа прибывших из аэропорта немного рассосалась, я поспешил к нему со всех ног. Уверен, он даже смог заметить меня заранее, по торопливости и целенаправленности шага.
Когда я встал рядом, оказалось, что мне приходится смотреть на Эйдена, ощутимо поднимая голову вверх. Я давно уже перестал удивляться тому, что мои подопечные выглядели физически более подготовленными, чем я, но сейчас я как-то особенно растерялся. По всем правилам этикета и гостеприимства мне стоило помочь молодому человеку донести сумки, но учитывая нашу разницу в росте и комплекции это выглядело бы немного глупо. Я просто протянул ему руку.
- Привет. Я приехал тебя встретить, - на улице я старался не называть имен, узнаваемых в нашем узком кругу начинающих правоборцев, а имя в моих документах ничего бы не сказало Кельту, поэтому я просто махнул рукой в сторону своей Тойоты. - Пойдем. В машине мы сможем поговорить подробнее.
В ней, по крайней мере, я был уверен, отсутствовали жучки и лишние видеокамеры.

Как утверждали психологи, все проблемы пришли к нам из детства. Я не все свои проблемы в принципе мог признать именно проблемами, но, скажем так, некоторые затруднения, с которыми я порой сталкивался в живом общении, совершенно точно были отголоском пережитых школьных лет.  Привычка замыкаться в себе делала для меня молчание не дискомфортным, а, скорее безопасным. Поэтому, как только я оказался в машине, я сначала принялся устраиваться и готовиться к движению, пристегивался, проверял зеркала, вовсе позабыв, что даже не представился новому знакомому. Хотя, по правде, как знакомый, Эйден для меня не был таким уж новым – при желании, я мог включить в его досье даже данные о последнем визите к дантисту. Для справки – такого желания у меня никогда не возникало. Наличия активной и действующей медицинской страховки, как правило, было достаточно, чтобы подтвердить подлинность существования. В общем, заговорил я, только когда машина тронулась с места. Руки мы друг другу уже пожали, а потому мне не приходилось нервничать, снимая их ради лишних жестов с нуля.
- Надеюсь, ты нормально долетел? Ужасно представить, столько часов в самолете… Кстати, я забыл представиться, - взгляд в зеркала, включенный поворотник, аккуратный старт с места. - Хотя ты, наверно, мог и сам догадаться, что я Сайберфокс. В принципе, я спокойно переживаю любые сокращения и версии. Но, в свою очередь, буду признателен, если ты скажешь, как тебе комфортнее, чтобы тебя называли в личном общении. Хотя, как ты прекрасно понимаешь, когда мы используем электронные системы связи, мы применяем исключительно никнеймы. Я считаю это разумным, кто-то из ребят считает это крутым.
Я улыбнулся, на секунду чуть скосив в сторону Эйдена взгляд. Начал накрапывать мелкий дождик, пришлось включить дворники и противотуманные фары. Сильвер-Спринг был маленьким и уютным городком, обходившимся без больших небоскребов, хотя многоэтажки, деловые центры и крупные моллы в нем присутствовали. Инфраструктура города была удобной и казалась мне продуманной. По крайней мере, лично я уже за пару месяцев проживания здесь научился обходиться без навигатора. До дома нам ехать было порядка десяти-пятнадцати минут, в зависимости от светофоров.

Было занятно наблюдать, как в Знамени самопроизвольно зарождаются и укореняются определенные традиции. К примеру, мы все начинали отказываться от своих имен. Я сделал это некогда с вполне объяснимой мотивацией, но люди, которые шли за мной, чаще всего не взламывали сайты и, более того, были, насколько хватало моих способностей, защищены от преследования властями, однако они все равно брали новые имена. Если честно, я пока не разобрался со своим отношением к этому, но должен был уважать их выбор. Поэтому Эйден стал Кельтом.
- Мы едем домой, - на его вопрос я ответил ни на секунду не задумавшись, хотя уже после ответа стал подозревать, что тут может быть некий скрытый подтекст, а потому немного подкорректировал свою мысль. - В смысле, я там живу, как и еще некоторые участники группы, и мы там собираемся, когда назревает необходимость. Если ты хочешь, то при желании, со временем можешь обосноваться в другом месте, я помогу с выправкой документов, кредитами, договорами и прочим. Но пока я бы рекомендовал остаться у нас. Кстати, вот мы и приехали.
Перед нами раскинулся уютный частный сектор во всей красе американской мечты о большой семье, обеспеченной старости и золотистом ретривере, резвящемся на большой лужайке. Мини-особняк, в котором с моей подачи расположилось Знамя, был чуть выше по стоимости, чем дом для среднего класса и, оставайся я Дэвидом Бером, я бы вряд ли смог его себе позволить. Но, к счастью, ипотеку за этот дом проплачивали, на самом деле, несколько правительственных фондов и меценатов, завязанных на "лечебной" программе для мутантов. Таким образом, рядовой участник Знамени немного боролся с дискриминацией, даже поджаривая себе с утра яичницу. Временами мне нравилось об этом думать. Электронный замок на воротах перед домом я открыл с пульта, не желая лишний раз рисковать и только сейчас понял, что дворники уже пару минут, как скребут по сухому стеклу, хотя, если повернуть голову, то можно было заметить, что дождь все еще идет. Шины зашуршали по гравию подъездной дорожки, а я, к своему сожалению, не сдержал эмоций и все же нахмурился.
- Это ты сделал? Кельт, я понимаю, что ты только прилетел, но, пойми, учитывая текущую обстановку в обществе здесь, в Штатах, нам действительно не стоит лишний раз демонстрировать способности, даже в самом незначительном объеме. Ты обладаешь экстраординарными навыками и как мутант, и как человек, но осторожность и ответственность являются одними из основополагающих принципов нашей работы на данный момент.

Будучи сам человеком достаточно интровертного склада, я, по нелепому стечению обстоятельств и благодаря причудам собственного сознания, несколько тушевался, встречая на своем пути кого-то столь же замкнутого, как и я. Эйден, то есть, простите, Кельт, по всей видимости, был именно таким. Его крайне сдержанная реакция на мое замечание не то, чтобы повергла меня в диссонансное состояние, но я решительно не знал как её трактовать.
Вразрез с интернет-перепиской проводимой мной с этим молодым человеком, вживую он выглядел не просто молчаливым или замкнутым, он показался мне будто бы незаинтересованным или отстраненным. Я мог бы, естественно, списать его поведение на усталость, или просто не придать этому никакого значения, но, к несчастью, события последних месяцев развили во мне небольшую паранойю. Наложившись на мою неуверенность в себе, она сделала меня более внимательным к деталям. К примеру, я невольно насторожился, когда после проведенной в несколько односторонней беседе дороги от автостанции до дома, Кельт задал очень конкретный вопрос про численность нашей общины.
- Ну, я бы сказал, что особняк - это все же слишком громкое название для этого здания, - я попробовал слегка улыбнуться. Это, как правило, помогало, когда я собирался юлить в ответах. - И он заселен менее, чем наполовину. К слову, я смею надеяться, что ты все же оговорился и имел в виду численность не "моей", а "нашей" организации. Пойдем, думаю, тебе все же надо расположиться и передохнуть с дороги.
Я, само собой, мог, поддерживая светский тон нашей первой беседы, объяснить, что покупал дом ориентируясь на невеселую перспективу роста численности мутантов, пострадавших от действий правительства, которых надо было где-то прятать, и что в этом разрезе здание казалось мне даже маленьким. Но, пожалуй, даже если бы все экзистенциальные сомнения, которые возникли у меня из-за манеры общения моего спутника, развеялись, говорить вслух, находясь под открытым небом, слово: "мутанты", - было не лучшей идеей. Мы уже стояли на улице, ворота за нами были давно закрыты, равно как и двери моей Тойоты. Ввиду непогоды её, конечно, неплохо было бы загнать в гараж, но позднее у меня были ещё некоторые дела в городе, поэтому я пока оставил машину на улице. Дождь почти стих, но даже небольшие его капли создавали мне, как близорукому, определенный дискомфорт, то и дело попадая на линзы очков. Протирать их здесь было бессмысленно, а потому я заспешил в дом, естественно, пропуская своего пока еще гостя перед собой.

Слова Кельта лишний раз напомнили мне о том, как далека пока организованная мной система функционирования Знамени от совершенства. Мы были декабристами в далекой Российской Империи, студентами на парижских баррикадах в июле 1830-го, неорганизованной горсткой, которой еще очень и очень многое предстояло сделать, как для других, так и для себя. Почитывая в краткое время досуга информацию о других исторических примерах правовой борьбы, я, как мог, старался перенимать опыт, внедряя из него все самое ценное в принципы работы Знамени, но все же наш случай был исключительным как по формату, так и по составу участников. Предусмотреть все я не мог, и, признаюсь честно, мысль о необходимости тренировок для молодых мутантов никогда не приходила мне в голову, до момента знакомства с этим новобранцем, разумеется. Пожалуй, я мыслил эгоистично, судя о развитии способностей по себе, когда все происходило плавно, органично подстраиваясь под нужды моей профессии и способ общения с миром. И эта моя близорукость не давала мне воспринять потребности моих подопечных в правильном ключе, во что мне сейчас и тыкнули лицом. Вполне справедливо.
- Признаюсь честно, я не особо думал о необходимости ведения тренировок, - честность я вообще считал крайне важным фактором общения со своими товарищами. Кельта я хотел считать таковым и, приветствуя спавшую с него замкнутость, был уже менее насторожен в его отношении. - Но твоя идея, действительно, не лишена смысла. Надо будет оборудовать или арендовать еще одно помещение, пожалуй.
Я попытался представить, какой вред может принести молодой пирокинетик, и решил, что арендовать будет, пожалуй, даже лучше.
- Что же касается ФБР, то пока мы не даем поводов для того, чтобы вторжение в мою частную собственность было легитимным. Без ордера они не имеют права, но даже если у них таковой будет, то, по большому счету, здесь не происходит ничего нелегального. Просто некое количество людей гостят под моей крышей. Обычные спальни, обычные комнаты... Кроме одной.
Пройдя вперед по коридору к бывшей мастерской, я распахнул дверь в свой маленький техногенный рай из мониторов, системных блоков, ноутбуков, планшетов и прочих бесценных интеллектуальных гаджетов. Отзываясь на мое появление все они пискнули, засветились и заурчали. У меня в последнее время вошло в привычку связываться с ними, едва завидев. Лучшее место для наглядной демонстрации моих способностей в доме было сложно найти, да и Кельту полезно было знать о том, что у нас существует подобный склад оргтехники, оборудованный кроватью в углу будто бы в качестве исключения.
- Но, если что, я успею удалить всю информацию с жестких дисков еще до того, как проверка сюда дойдет. Кстати, раз уж мы здесь, я приготовил тебе мобильный, - сползав под кровать, я вытащил оттуда коробочку со смартфоном от Samsung и протянул своему новому, как я смел надеяться, другу. - Номер засекречен, пополнение средств не требуется, сигнал не отслеживается через стандартные системы. Все прочие свойства современной техники прилагаются. Разве что не ставь никаких приложений, не посоветовавшись со мной. Хорошо?

Все джойстики были в моей голове, разумеется. Всегда были в ней, со временем, как и любая техника, совершенствуясь и расширяя свои возможности. Я не так часто задумывался, что моя способность прошла путь подобный тому, какой прошли компьютеры - от массивных релейных установок до микрочипов, но рядом с мутантом много моложе меня невольно поймал себя на подобных мыслях. Жестом предложив Кельту выйти из комнаты и дав тем самым понять, что готов выполнить его просьбу с расселением, я опять пропустил его вперед, а сам тем временем перевел всех моих электронных помощников в спящий режим. Когда-то я мучался, пытаясь изменить напряжение в обычной лампе накаливания. Сейчас без труда многократно передавал небольшой шифр от нейронной сети к двоичному коду. Экраны мониторов, засыпая, гасли за моей спиной.
- А ты, если я правильно понимаю, управляешь воздушными потоками, так? - Фокус с сухим лобовым стеклом никак не шел у меня из головы, заставляя поражаться некой величественной масштабности умений моего нового друга. Все же математически выверенная и точная техника, на мой взгляд, не могла стоять в одном ряду с бесконечными исключениями и энтропией природных стихий. - Аэрокинез, так? Если исходить из названия, то получается управление конвекцией воздушных масс... А ты никогда не думал поработать над разделением смесей газов на изолированные элементы? Знаешь, это бы могло принести большую пользу...
Я представлял себе, как много может любой из управляющих природой мутантов рассказать ученым. Какие прорывы в науке, технологии, улучшении экологического фона может привнести совместная работа. То же особое видение моего хорошего друга Доджера могло, я был в этом уверен, заинтересовать специалистов в теоретической физике. Миллениум, открыв миру правду о существовании мне подобных, сделал ему подарок. А люди, не придумав ничего лучше, предпочли не использовать открывшиеся возможности, а бояться их. Это было грустно, но мы с Кельтом уже поднялись на второй этаж, и быт, со свойственной ему легкостью, вытеснил и невеселое, и масштабное из моей головы.
- Вот мы и на месте. Здесь, по правде, достаточно свободных комнат. Вон те две или эта. - Я указал на соответствующие двери, а после еще на одну, ближайшую ко мне, одновременно повернув её ручку, чтобы открыть проход в абсолютно пустое пока помещение. - Или эта. Кстати, её окна выходят во внутренний двор, так что, может быть, тебе будет удобно понемногу тренироваться даже здесь. И не переживай насчет мебели. Сегодня я оформлю тебе счет, и ты сможешь заказать все необходимое.